ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Залитая весенним солнцем площадка в Летнем саду. Расхаживающие или сидящие на скамейках нянюшки, гувернантки и кормилицы. Дети играют в горелки, прыгают через верёвочки, бросают мячи.
ДЕВОчКИ
Гори, гори ясно,
чтобы не погасло,
раз, два, три!
Смех, восклицания, беготня.
НяНЮШКИ
Забавляйтеся, детки милые!
Редко солнышко вас, родимые,
тешит радостью!
Если, милые, вы на волюшке
игры, шалости затеваете,
то по малости вашим нянюшкам
вы покой тогда доставляете.
Грейтесь, бегайте, детки милые,
и на солнышке забавляйтеся!
ГУВЕРНАНТКИ
Слава богу,
хоть немножко можно отдохнуть,
воздухом дышать весенним,
видеть что-нибудь!
Не кричать, без замечаний время проводить,
про внушенья, наказанья, про урок забыть.
НЯНЮШКИ
Грейтесь!
Бегайте, детки милые,
и на солнышке забавляйтеся!
КОРМИЛИЦЫ
Баю, баю, бай!
Баю, баю, бай!
Спи, родимый, почивай!
Ясных глаз не открывай!
За сценой слышны барабанный бой и детские трубы.
НЯНЮШКИ, КОРМИЛИЦЫ И ГУВЕРНАНТКИ
Вот наши воины идут, солдатики.
Как стройно!
Посторонитесь!
Места! Места!
Раз, два, раз, два,
раз, два, раз, два!
Входят мальчики в игрушечном вооружении, изображающие солдат; впереди Мальчик-командир.
МАЛЬЧИКИ
Раз, два, раз, два!
Левой, правой, левой, правой!
Дружно, братцы!
Не сбиваться!
МАЛЬчИК-КОМАНДИР
Правое плечо вперёд! Раз, два, стой!
Мальчики останавливаются.
Слушай мою команду! Мушкет пред себя!
Бери за дуло! Мушкет к ноге!
Мальчики исполняют команду.
МАЛЬЧИКИ
Мы все здесь собрались
на страх врагам российским.
Злой недруг, берегись
и с помыслом злодейским
беги иль покорись!
Ура, ура, ура!
Отечество спасать
нам выпало на долю,
мы станем воевать
и недругов в неволю
без счета забирать!
Ура, ура, ура!
Да здравствует жена,
премудрая царица,
нам матерь всем она,
сих стран императрица
и гордость и краса!
Ура, ура, ура!
МАЛЬчИК-КОМАНДИР
Молодцы, ребята!
МАЛЬчИКИ
Рады стараться, ваше высокоблагородие!
МАЛЬчИК-КОМАНДИР
Слушай! Мушкет пред себя!
Направо! На караул! Шагом марш!
Мальчики уходят, барабаня и трубя.
НЯНЮШКИ, КОРМИЛИЦЫ И ГУВЕРНАНТКИ
Ну, молодцы солдаты наши!
И впрямь напустят страху на врага.
Ну, молодцы! Как стройно!
Ну, молодцы!
За мальчиками вслед уходят другие дети. Нянюшки и гувернантки расходятся, уступая место другим гуляющим. Входят Чекалинский и Сурин.
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Чем кончилась вчера игра?
СУРИН
Конечно, я продулся страшно! Мне не везёт.
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Вы до утра опять играли?
СУРИН
Да, ужасно мне надоело…
Чёрт возьми, хоть раз бы выиграть!
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Был там Герман?
СУРИН
Был. И, как всегда, с восьми и до восьми утра,
прикован к игорному столу, сидел и молча дул вино.
ЧЕКАЛИНСКИЙ
И только?
СУРИН
Да на игру других смотрел.
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Какой он странный человек!
СУРИН
Как будто у него на сердце злодейств по крайней мере три.
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Я слышал, что он очень беден …
СУРИН
Да, не богат.
Входит Герман, задумчив и мрачен; с ним вместе граф Томский.
Вот он, смотри. Как демон ада, мрачен… бледен…
Сурин и Чекалинский проходят.
ТОМСКИЙ
Скажи мне, Герман, что с тобою?
ГЕРМАН
Со мной?… Ничего…
ТОМСКИЙ
Ты болен?
ГЕРМАН
Нет, я здоров.
ТОМСКИЙ
Ты стал другой какой-то… Чем-то недоволен…
Бывало, сдержан, бережлив,
ты весел был, по крайней мере;
теперь ты мрачен, молчалив
и, - я ушам своим не верю -
ты, новой страстию горя,
как говорят, вплоть до утра
проводишь ночи за игрой.
ГЕРМАН
Да! К цели твёрдою ногой
идти, как прежде, не могу я,
я сам не знаю, что со мной,
я потерялся, негодую на слабость,
но владеть собой не в силах больше…
Я влюблён, влюблён!
ТОМСКИЙ
Как! Ты влюблён? В кого?
ГЕРМАН
Я имени её не знаю
и не хочу узнать,
земным названьем не желая
её назвать…
с увлечением
Сравненья все перебирая,
не знаю, с кем сравнить…
Любовь мою, блаженство рая,
хотел бы век хранить!
Но мысль ревнивая, что ею
другому обладать,
когда я след ноги не смею
ей целовать,
меня томит; и страсть земную
напрасно я хочу унять,
и всё хочу тогда обнять,
и всё хочу мою святую тогда обнять,
и всё хочу мою святую тогда обнять.
Я имени её не знаю
и не хочу узнать!
ТОМСКИЙ
А если так - скорей за дело!
Узнаем, кто она, а там
и предложенье делай смело,
и - дело по рукам…
ГЕРМАН
О нет, увы!
Она знатна, и мне принадлежать не может!
Вот что меня томит и гложет!
ТОМСКИЙ
Найдём другую… Не одна на свете…
ГЕРМАН
Ты меня не знаешь!
Нет, мне её не разлюбить!
Ах, Томский! Ты не понимаешь!
Я только мог спокойно жить,
пока во мне дремали страсти…
Тогда я мог владеть собой,
теперь, когда душа во власти
одной мечты, - прощай покой,
прощай покой!
Отравлен, словно опьянён,
Я болен, болен, я влюблён!
ТОМСКИЙ
Ты ль это, Герман? Признаюсь,
я никому бы не поверил, что ты способен так любить!
Герман и Томский проходят. Гуляющие наполняют сцену.
СТАРИКИ, СТАРУХИ, БАРЫШНИ И МОЛОДЫЕ ЛЮДИ
Наконец-то бог послал нам
солнечный денек!
Что за воздух! Что за небо!
Точно май у нас!
Ах, какая прелесть, право,
весь бы день гулять!
Дня такого не дождаться
долго нам опять.
СТАРИКИ
Много лет не видим мы таких деньков,
а, бывало, часто мы видали их.
В дни Елизаветы - чудная пора -
лучше были лето, осень и весна!
СТАРУХИ
Прежде лучше жили, и такие дни
каждый год бывали раннею весной.
Да, каждый год бывали!
А теперь им в редкость
солнышко с утра,
хуже стало, право, хуже стало,
право, умирать пора!
БАРЫШНИ
Что за радость! Что за счастье!
Как отрадно, как отрадно жить!
Как приятно в Летний сад ходить,
прелесть как приятно в Летний сад ходить!
Посмотрите, посмотрите,
сколько молодых людей,
и военных, и гражданских,
бродит много вдоль аллей,
посмотрите, посмотрите,
как тут много бродит всяких,
и военных, и гражданских,
как изящны, как прекрасны, как красивы!
Посмотрите, посмотрите!
МОЛОДЫЕ ЛЮДИ
Солнце, небо, воздух, соловья напев
и румянец яркий на ланитах дев -
то весна дарует, с нею и любовь
сладостно волнует молодую кровь!
Небо, солнце, воздух чистый,
Сладкий соловья напев,
радость жизни и румянец алый на ланитах дев -
то дары весны прекрасной, то дары весны!
Счастливый день, прекрасный день, как хорошо,
о радость, нам весна любовь и счастие приносит!
СТАРИКИ, СТАРУХИ, БАРЫШНИ И МОЛОДЫЕ ЛЮДИ
Наконец-то бог послал нам
солнечный денек!
Что за воздух! Что за небо!
Точно май у нас!
Ах, какая прелесть, право,
весь бы день гулять!
Дня такого не дождаться
долго нам опять!
Входят Герман и Томский.
ТОМСКИЙ
А ты уверен, что она тебя не замечает?
Держу пари, что влюблена и по тебе скучает…
ГЕРМАН
Когда б отрадного сомненья
лишился я,
то разве вынесла б мученья
душа моя?
Ты видишь, я живу, страдаю,
но в страшный миг, когда узнаю,
что мне не суждено ей овладеть,
тогда останется одно…
ТОМСКИЙ
Что?
ГЕРМАН
Умереть!…
Входит князь Елецкий. К нему подходят Чекалинский и Сурин.
ЧЕКАЛИНСКИЙ
к Елецкому
Тебя поздравить можно?
СУРИН
Ты, говорят, жених?
ЕЛЕЦКИЙ
Да, господа, женюсь я;
светлый ангел согласье дал
свою судьбу с моею навеки сочетать!
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Что ж, в добрый час!
СУРИН
От всей души я рад. Будь счастлив, князь!
ТОМСКИЙ
Елецкий, поздравляю!
ЕЛЕЦКИЙ
Благодарю, друзья!
с чувством
Счастливый день,
тебя, тебя благословляю!
Как всё соединилось,
чтоб вместе ликовать со мной!
Повсюду отразилось
блаженство жизни неземной…
Всё улыбается, всё блещёт,
как и на сердце у меня,
всё жизнерадостно трепещёт,
к блаженству райскому маня!
Какой счастливый день,
тебя благословляю я!
ГЕРМАН
про себя
Несчастный день,
тебя я проклинаю!
Как будто всё соединилось,
чтобы в борьбу вступить со мной!
Повсюду радость отразилась,
но не в душе моей больной.
Всё улыбается, всё блещёт,
когда на сердце у меня
досада адская трепещёт,
досада адская трепещёт,
одни мучения суля.
О да, одни мученья, мученья мне суля!
ТОМСКИЙ
к Елецкому
Скажи, на ком ты женишься?
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Князь, кто твоя невеста?
Входят Графиня и Лиза.
ЕЛЕЦКИЙ
указывая на Лизу
Вот она.
ГЕРМАН
Она?! Она его невеста! О боже! О боже!
ЛИЗА И ГРАФИНЯ
Опять он здесь!
ТОМСКИЙ
к Герману
Так вот кто безымянная красавица твоя!
ЛИЗА
Мне страшно!
Он опять передо мной,
таинственный и мрачный незнакомец!
В его глазах укор немой
сменил огонь безумной, жгучей страсти…
Кто он? Зачем преследует меня?
Мне страшно, страшно, будто я во власти
его очей зловещёго огня!
Мне страшно! Мне страшно!
Страшно мне!
ГРАФИНЯ
Мне страшно!
Он опять передо мной,
таинственный и страшный незнакомец!
Он призрак роковой,
объятый весь какой-то дикой страстью.
Что хочет он, преследуя меня?
Зачем опять он предо мной?
Мне страшно, будто я во власти
его очей зловещёго огня!
Мне страшно! Мне страшно!
Страшно мне!
ГЕРМАН
Мне страшно!
Здесь опять передо мной,
как призрак роковой,
явилась мрачная старуха…
В её глазах ужасных
я свой читаю приговор немой!
Что надо ей?
Что надо ей, что хочет от меня?
Как будто я во власти
её очей зловещёго огня!
Кто, кто она?
Мне, страшно! Мне страшно!
Страшно мне!
ЕЛЕЦКИЙ
Мне страшно!
Боже мой, как смущена она!
Откуда это странное волненье?
В её душе томленье,
в её глазах какой-то страх немой!
В них ясный день зачем-то вдруг
пришло сменить ненастье.
Что с ней? Она не смотрит на меня!
О, мне страшно, будто близко
грозит какое-то нежданное несчастье!
Страшно, страшно мне!
ТОМСКИЙ
Вот о ком он говорил!
Как он смущён нежданной вестью!
В его глазах я вижу страх,
страх немой сменил огонь безумной страсти!
А с нею, с нею что? Как бледна! Как бледна!
Ах, мне страшно за неё, мне страшно!
Мне страшно за неё!
Томский подходит к Графине, Елецкий к Лизе. Графиня пристально смотрит на Германа.
Графиня! Позвольте вас поздравить…
ГРАФИНЯ
Скажи-ка мне, кто этот офицер?
ТОМСКИЙ
Который? Этот? Герман, приятель мой.
ГРАФИНЯ
Откуда взялся он? Какой он страшный!
Томский провожает её и возвращается.
ЕЛЕЦКИЙ
подавая руку Лизе
Небес чарующая прелесть,
весна, зефиров лёгких шелест,
веселие толпы, друзей привет
сулят в грядущем много лет
нам счастья!
Лиза и Елецкий уходят.
ГЕРМАН
Радуйся, приятель! Забыл ты,
что за тихим днем гроза бывает,
что создатель дал счастью слёзы, вёдру гром!
Слышен отдалённый удар грома. Герман в мрачной задумчивости опускается на скамейку.
СУРИН
Какая ведьма эта графиня!
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Страшилище!
ТОМСКИЙ
Недаром же её прозвали «Пиковой дамой»!
Не могу постигнуть, отчего она не понтирует.
СУРИН
Как! Старуха-то? Да что ты?!
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Осьмидесятилетняя карга! Ха-ха-ха!
ТОМСКИЙ
Так вы про неё ничего не знаете?
СУРИН
Нет, право, ничего!
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Ничего!
ТОМСКИЙ
О, так послушайте!
Графиня много лет назад в Париже красавицей слыла.
Вся молодежь по ней с ума сходила,
называя «Венерою московской».
Граф Сен-Жермен среди других,
тогда ещё красавец, пленился ею,
но безуспешно он вздыхал по графине:
все ночи напролёт играла красавица
и - увы! - предпочитала «Фараон» любви.
Однажды в Версале «Аu jеu de lа Reine»
«Venus moscovite» проигралась дотла.
В числе приглашённых был граф Сен-Жермен;
следя за игрой, он слыхал, как она
шептала в разгаре азарта:
«О боже! о боже!
о боже, я всё бы могла отыграть,
когда бы хватило поставить опять
три карты, три карты, три карты!»
Граф, выбрав удачно минуту, когда
покинув украдкой гостей полный зал,
красавица молча сидела одна,
влюблённо над ухом её прошептал
слова, слаще звуков Моцарта:
«Графиня, графиня,
графиня, ценой одного «rendez-vous»
хотите, пожалуй, я вам назову
три карты, три карты, три карты?»
Графиня вспылила: «Как смеёте вы?!»
Но граф был не трус. И когда через день
красавица снова явилась, увы,
без гроша в кармане, «Аu jеu de lа Reine»
она уже знала три карты…
Их смело поставив одну за другой,
вернула своё… но какою ценой!
О карты, о карты, о карты!
Раз мужу те карты она назвала,
в другой раз их юный красавец узнал.
Но в эту же ночь, лишь осталась одна,
к ней призрак явился и грозно сказал:
«Получишь смертельный удар ты
от третьего, кто, пылко, страстно любя,
придёт, чтобы силой узнать от тебя
ри карты, три карты, три карты,
три карты!»
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Se non e vero e ben trovato.
Сверкает молния, слышны приближающиеся раскаты грома. Начинается гроза.
СУРИН
Забавно!… Но графиня спать спокойно может:
трудновато любовника ей пылкого сыскать!
ЧЕКАЛИНСКИЙ
Послушай, Герман!
Вот тебе отличный случай, чтоб играть без денег.
Все смеются.
Подумай, подумай-ка!
ЧЕКАЛИНСКИЙ И СУРИН
«От третьего, кто, пылко, страстно любя,
придёт, чтобы силой узнать от тебя
три карты, три карты, три карты!»
Чекалинский, Сурин и Томский уходят. Раздаётся сильный удар грома. Гроза разыгрывается. Гуляющие торопятся в разные стороны.
СТАРИКИ, СТАРУХИ, БАРЫШНИ И МОЛОДЫЕ ЛЮДИ
Как быстро гроза наступила,
кто б мог ожидать, страсти какие!
Удар за ударом громче, страшнеё!
Бегите скорей!
Скорей бы к воротам поспеть!
Скорей бы домой!
Все разбегаются. Гроза усиливается. Издали доносятся голоса гуляющих.
Скорей домой! Ах, боже мой! Беда!
Скорей бы к воротам! Сюда бегите! Скорей!
Сильный удар грома.
ГЕРМАН
задумчиво
«Получишь смертельный удар ты
от третьего, кто, пылко, страстно любя,
придёт, чтобы силой узнать от тебя
три карты, три карты, три карты!»
Ах, что мне в них,
хотя б и обладал я ими!
Погибло всё теперь…
Один остался я.
Мне буря не страшна!
Во мне самом все страсти проснулись
с такой убийственною силой,
что этот гром - ничто в сравненье!
Нет, князь!
Пока я жив, тебе я не отдам её,
не знаю как, но отниму!
Гром, молния, ветер!
При вас торжественно даю я клятву:
она моею будет,
она моею будет,
моей, моей иль умру!
Убегает.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Комната Лизы. Лиза сидит за клавесином. Около неё подруги, среди них Полина.
ЛИЗА И ПОЛИНА
Уж вечер… Облаков померкнули края,
последний луч зари на башнях умирает;
последняя в реке летящая струя
с потухшим небом угасает, угасает.
Всё тихо… Рощи спят, вокруг царит покой,
простершись на траве под ивой наклонённой,
внимаю, как журчит, сливаяся с рекой,
поток, кустами осенённый, осенённый.
Как слит c прохладою растений аромат,
как сладко в тишине у брега струй плесканье,
как тихо веянье эфира по водам
и гибкой ивы трепетанье, трепетанье.
ПОДРУГИ
Обворожительно! Очаровательно!
Прелестно! Дивно!
Ах, чудно хорошо!
Ещё, mesdames. Ещё, mesdames. Ещё, ещё!
ЛИЗА
Спой, Поля, нам одна!
ПОЛИНА
Одна? Но что же спеть?
ПОДРУГИ
Пожалуйста, что знаешь,
mа chere , голубка, спой нам что-нибудь.
ПОЛИНА
Я вам спою романс любимый Лизы.
Садится за клавесин.
Постойте… Как это?
Прелюдирует.
Да! вспомнила.
Поёт с глубоким чувством.
Подруги милые, подруги милые,
в беспечности игривой,
под плясовой напев вы резвитесь в лугах.
И я, как вы, жила в Аркадии счастливой,
и я на утре дней в сих рощах и полях
минутны радости вкусила,
минутны радости вкусила.
Любовь в мечтах златых
мне счастие сулила;
но что ж досталось мне в сих радостных местах,
в сих радостных местах,
в сих радостных местах?
Могила, могила, могила!…
Все тронуты и взволнованы.
Вот вздумала я песню спеть,
слезливую такую! Ну, с чего?
И без того грустна ты что-то, Лиза,
в такой-то день, подумай!
Ведь ты помолвлена, ай-ай-ай!
к подругам
Ну, что вы все носы повесили?
Весёлую давайте, да русскую,
в честь жениха с невестой!
Ну, я начну, а вы мне подпевайте!
ПОДРУГИ
И вправду, давайте весёлую, русскую!
Подруги бьют в ладоши. Лиза, не принимая участия в веселье, задумчиво стоит у балкона.
ПОЛИНА
Ну-ка, светик Машенька,
ты потешь, попляши!
ПОЛИНА И ПОДРУГИ
Ай, люли, люли, люли,
ты потешь, попляши!
ПОЛИНА
Свои белы рученьки
под бока подбери!
ПОЛИНА И ПОДРУГИ
Ай, люли, люли, люли,
под бока подбери!
ПОЛИНА
Свои скоры ноженьки
не жалей, угоди!
ПОЛИНА И ПОДРУГИ
Ай, люли, люли, люли,
не жалей, угоди!
Полина и подруги пускаются в пляс.
ПОЛИНА
Коли спросит маменька - «Весела!» - говори.
ПОЛИНА И ПОДРУГИ
Ай, люли, люли, люли - «Весела!» - говори.
ПОЛИНА
А к ответу тятенька -
мол, «пила до зари!»
ПОЛИНА И ПОДРУГИ
Ай, люли, люли, люди -
мол, «пила до зари!»
ПОЛИНА
Корить станет молодец -
«Поди прочь, уходи!»
ПОЛИНА И ПОДРУГИ
Ай, люли, люли, люли,
«Поди прочь, уходи!»
Входит Гувернантка.
ГУВЕРНАНТКА
Mesdemoiselles, что здесь у вас за шум?
Графиня сердится…
Ай-ай-ай! Не стыдно ль вам плясать по-русски?
Fi, quel genre, mesdames.
Барышням вашего круга
надо приличия знать!
Должно вам было б друг другу
правила света внушать.
В девичьих только беситься
можно, не здесь, mes mignones,
разве нельзя веселиться,
не забывая бонтон?
Барышням вашего круга
надо приличия знать,
должно вам было б друг другу
истину ту повторять,
правила света уважать!
Пора уж расходиться.
Вас позвать прощаться меня послали.
Барышни расходятся. Гувернантка уходит.
ПОЛИНА
подходя к Лизе
Lise, что ты скучная такая?
ЛИЗА
Я скучная? Нисколько!
Взгляни, какая ночь,
как после бури страшной
всё обновилось вдруг.
ПОЛИНА
Смотри, я на тебя пожалуюся князю,
скажу ему, что в день помолвки ты грустила.
ЛИЗА
Нет, ради бога, не говори ему!
ПОЛИНА
Тогда изволь сейчас же улыбнуться.
Вот так! Теперь прощай!
Целуются.
ЛИЗА
Я провожу тебя…
Полина и Лиза уходят. Входит Маша и тушит свечи, оставив только одну. В то время, когда она подходит к балкону, чтобы затворить его, возвращается Лиза.
Не надо затворять, оставь.
МАША
Не простудились бы, барышня!
ЛИЗА
Нет, Маша, ночь так тепла, так хороша!
МАША
Прикажете помочь раздеться?
ЛИЗА
Нет, я сама. Ступай ты спать!
МАША
Уж поздно, барышня…
ЛИЗА
Оставь меня, ступай!
Маша уходит. Лиза стоит в глубокой задумчивости, потом тихо плачет.
Откуда эти слёзы,
зачем они?
Мои девичьи грёзы,
вы изменили мне,
мои девичьи грёзы,
вы изменили мне,
вы изменили мне.
Вот как вы оправдались наяву!
Я жизнь свою вручила ныне князю,
избраннику по сердцу, существу,
умом, красою, знатностью, богатством
достойному подруги не такой, как я.
Кто знатен, кто красив, кто статен, как он?
Никто! И что же?
Я тоской и страхом вся полна,
дрожу и плачу!
Откуда эти слёзы,
зачем они?
Мои девичьи грёзы,
вы изменили мне,
мои девичьи грёзы,
вы изменили мне,
вы изменили мне!
Плачет.
И тяжело и страшно!
Но к чему обманывать себя?
Я здесь одна, вокруг всё тихо спит…
страстно, восторженно
О, слушай, ночь!
Тебе одной могу поверить тайну
души моей.
Она мрачна, как ты, она как взор очей печальных,
покой и счастье у меня отнявший…
Царица-ночь!
Как ты, красавица, как ангел падший,
прекрасен он,
в его глазах огонь палящей страсти,
как чудный сон, меня манит,
и вся моя душа во власти его!
О ночь! О ночь!…
В дверях балкона появляется Герман. Лиза в немом ужасе отступает. Они молча смотрят друг на друга. Лиза делает движение, чтобы уйти.
ГЕРМАН
Остановитесь, умоляю вас!
ЛИЗА
Зачем вы здесь, безумный человек?
Что надо вам?
ГЕРМАН
Проститься!
Лиза хочет уйти.
Не уходите же! Останьтесь!
Я сам уйду сейчас
и более сюда не возвращусь…
Одну минуту!… Что вам стоит?
К вам умирающий взывает.
ЛИЗА
Зачем, зачем вы здесь? Уйдите!
ГЕРМАН
Нет!
ЛИЗА
Я закричу!
ГЕРМАН
Кричите! Зовите всех!
Вынимает пистолет.
Я всё равно умру, один иль при других.
Лиза опускает голову и молчит.
Но если есть, красавица, в тебе
хоть искра состраданья,
то постой, не уходи!
ЛИЗА
О боже, боже!
ГЕРМАН
Ведь это мой последний, смертный час!
Свой приговор узнал сегодня я:
другому ты, жестокая, своё вручаешь сердце!
страстно
Дай умереть, тебя благословляя,
а не кляня,
могу ли день прожить, когда чужая
ты для меня!
Я жил тобой; одно лишь чувство
и мысль упорная одна владели мной!
Погибну я.
Но перед тем, чтоб с жизнию проститься,
дай мне хоть миг один побыть с тобою,
вдвоём средь чудной тишины ночной,
красой твоей дай мне упиться!
Потом пусть смерть и с ней покой!
Лиза стоит, с грустью глядя на Германа.
Стой так! О, как ты хороша!
ЛИЗА
слабеющим голосом
Уйдите! уйдите!
ГЕРМАН
Красавица! Богиня! Ангел!
Прости, небесное созданье,
что я нарушил твой покой,
прости, но страстного
не отвергай признанья,
не отвергай с тоской!
О, пожалей! Я, умирая,
несу к тебе мою мольбу;
взгляни с высот небесных рая
на смертную борьбу
души, истерзанной мученьем
любви к тебе, о, сжалься
и дух мой лаской, сожаленьем,
слезой твоей согрей!
Лиза плачет.
Ты плачешь! Ты!
Что значат эти слёзы?
Не гонишь и жалеешь?
Берёт её за руку, которую она не отнимает.
Благодарю тебя! Красавица! Богиня! Ангел!
Припадает к руке Лизы и целует. В это время слышится шум шагов и стук в дверь.
ГРАФИНЯ
за дверью
Лиза, отвори!
ЛИЗА
в смятении
Графиня! Боже правый! Я погибла, бегите!…
Поздно! Сюда!
В дверь стучат сильнее. Лиза указывает Герману на портьеру, идёт к двери и отворяет её. Входит Графиня в шлафроке, окружённая горничными со свечами.
ГРАФИНЯ
Что ты не спишь? Зачем одета?
Что здесь за шум?
ЛИЗА
растерянно
Я, бабушка, по комнате ходила… Мне не спится…
ГРАФИНЯ
Жестом велит затворить балкон.
Смотри ты! Не дури! Сейчас ложись!
Стучит палкой.
Слышишь?…
ЛИЗА
Я, бабушка, сейчас!
ГРАФИНЯ
Не спится!… Слыхано ли это!
Ну, времена! Не спится!… Сейчас ложись!
ЛИЗА
Я слушаюсь!… Простите!
ГРАФИНЯ
уходя
А я-то слышу шум;
ты бабушку тревожишь!
к горничным
Идёмте!
к Лизе
И глупостей не смей тут затевать!
Уходит с горничными.
ГЕРМАН
про себя
«Кто, страстно любя,
придёт, чтоб наверно узнать от тебя
три карты, три карты, три карты!»
Могильным холодом повеяло вокруг!
О, страшный призрак,
смерть, я не хочу тебя!
Лиза, затворив дверь за Графиней, подходит к балкону, отворяет его и жестом велит Герману уходить.
О, пощади меня!
Смерть несколько минут тому назад
казалась мне спасеньем, почти что счастьем!
Теперь не то: она страшна мне, она страшна мне!
Ты мне зарю раскрыла счастья,
я жить хочу и умереть с тобой!
ЛИЗА
Безумный человек, что вы хотите от меня?
Что сделать я могу?…
ГЕРМАН
Решить мою судьбу!
ЛИЗА
Сжальтесь, вы губите меня!
Уйдите, я прошу вас, я велю вам!
ГЕРМАН
Так, значит, смертный приговор ты произносишь!
ЛИЗА
О боже, я слабею…
Уходи, прошу!
ГЕРМАН
Скажи тогда: умри!
ЛИЗА
Боже правый!
ГЕРМАН
Прощай!
Герман делает движение, чтобы уйти.
ЛИЗА
Нет! Живи!
Герман обнимает Лизу; она опускает голову ему на плечо.
ГЕРМАН
Тебя люблю!
ЛИЗА
Навек твоя!
ГЕРМАН
Красавица! Богиня! Ангел!
